Адриана Таш ри Эйлэнна 1 (СИ) - Страница 24

Несколько минут ушло на то, чтобы воскресить в памяти заклинание фильтрации. Способности к Серой магии у меня действительно не ахти…

Обзаведясь сияющим куполом магии над головой, я дала системе команду открыть внешний люк и не без опаски высунулась из каюты, стараясь не задевать изрядно покоцанную обшивку. А потом очень громко и неблаговоспитанно выругалась.

Капсулу качало не ветром. Ее сосредоточенно тащил в неизвестном направлении целый отряд аборигенов с красными от натуги лицами.

Мое появление вряд ли можно было назвать триумфальным: увидев, как из их груза вылезло заспанное нечто с сияющим ореолом защитной магии вокруг взлохмаченной головы, местные жители первым делом уронили остатки каюты, и я, не устояв на ногах, ухнула обратно, откуда с чувством высказала все, что я думаю о сложившейся ситуации.

И тут же расчихалась, перемежая ругательства с попытками отдышаться.

На Хелле повсеместное использование магии привело к кардинальным изменениям в экосистеме, и единственным плюсом подобного безобразия было то, что всю пыль мгновенно прибивало к земле; а самым главным минусом оказался второй облачный слой, через который практически никогда не пробивался солнечный свет. Посему по всем Альянсе Двух Галактик среднестатистического хелльца представляли как мрачного мужика с нездоровым цветом рожи, читающего боевые заклинания в промежутках между чихами. И что самое обидное — едва прибыв на другую планету, любой мой соотечественник первым делом обратит внимание на обилие пыли в воздухе, а уж потом — на то, какое он произвел впечатление.

И, кажется, я отличаюсь от «среднестатистического хелльца» одним только полом, так что придется изрядно попотеть, чтобы убедить аборигенов в том, что я не собираюсь испепелять их на месте.

Снаружи царила подозрительная тишина. Кое-как нарастив еще один защитный слой — на этот раз от пыли — я предприняла вторую попытку выбраться из капсулы.

Напротив выходного люка по постройке «смирно» стоял мокрый с ног до головы и изрядно раскрасневшийся абориген в знававшем лучшие времена кителе. На плечах, откуда срезали погоны, ткань успела сильно выцвести — но бледно-синего оттенка рукавов еще не достигла. Внимательно рассмотрев меня с ног до головы и чуть задержав взгляд на сияющем плетении защитной магии, мужчина улыбнулся, и стало понятно, что он ненамного старше меня, просто бритву давно не видал.

— Я же говорил, что изнутри она все-таки открывается! — торжественно провозгласил он на чистейшем всеобщем и резво нырнул куда-то в сторону с радостным воплем: «Гони чирик, ты продул!».

— Приплыли, — грустно сообщила я консоли, и та жизнерадостно мигнула дисплеем, выведя сообщение о низком заряде батареи.

Из капсулы я выскочила как ошпаренная, не дожидаясь, пока система загерметизирует люк в соответствии со стандартной системой защиты, и тотчас оказалась свидетельницей бурного обсуждения — жульничал бородатый мужик в кителе или нет. Какой-то мальчишка, тоже промокший насквозь, возмущенно вопил, что тот подговорил знакомую телепортироваться на капсулу и сделать вид, что она вылезла изнутри. Бывший военный настойчиво предлагал спорщику подойти поближе и засвидетельствовать открытый люк. Мальчишка, чуя проигрыш, орал не сходя с места.

Неимоверным усилием воли убрав с лица выражение а-ля «Ильвен, ну за что мне столько идиотов на жизненном пути?!», я подошла к собравшейся толпе и вежливо прокашлялась.

— Да она же гладкая со всех сторон! Как бы ты ее открыл вообще?! — продолжал увлеченно вопить мальчишка, спрятав за спину сжатую в кулаке бумажку — видимо, тот самый чирик.

— Как-как — изнутри! В такие капсулы всегда управляющие окошки вставляли! — блеснул познаниями мужик в кителе, пытаясь отобрать у своего малолетнего оппонента выигрыш. Мальчишка визжал и извивался, перебрасывая чирик из руки в руку и всячески пытаясь вывернуться и удрать.

Рядом со мной еще один не в меру небритый юноша орал дурниной, требуя принять ставку на бывшего военного, а внезапно нарисовавшийся букмекер никак не мог отвлечься от другого клиента, старательно записывая что-то в отсыревший блокнот. Я потрепала ближайшего игрока за плечо и, когда он никак не прореагировал, устало потерла переносицу. Кажется, придется соответствовать стереотипу о среднестатистическом хелльце от и до.

Когда в руках у букмекера вдруг вспыхнул его драгоценный блокнот, его хозяин сначала даже ничего не заметил, яростно споря о чем-то с одним из аборигенов; а вот когда огонь высушил бумагу подобрался вплотную к его пальцам…

Скорбный вопль просто сотряс округу! Спорщики замерли, как кто стоял, в удивленной тишине уставившись на горящие листы. Из лесочка неподалеку с испуганными криками вспорхнула целая стая птиц, а бывший военный под шумок все-таки отобрал у мальчишки вожделенный чирик и первым сообразил, в чем причина столь неожиданного возгорания. И даже смутился самую чуточку, встретившись со мной взглядом.

— Извините, что отвлекаю, — хладнокровно заговорила я. — Но мне очень нужно знать, на какой планете я нахожусь.

Аборигены озадаченно переглянулись. Еще раз покосились на сгоревший блокнот, причем букмекер — печальнее всех.

— Павелла, — замявшись, ответил мужчина в кителе. Что ж, по крайней мере, тут можно дышать и без защиты, но…

Я серьезно озадачилась.

Павелла — одна из центральных планет Альянса, славящаяся в первую очередь нереально высоким уровнем образования, культуры и жизни вообще. Именно здесь ученые открыли концепцию влияния магии на экологию — аккурат за несколько лет до того, как над Хеллой, не контролировавшей применение высоких ступеней боевых заклинаний, повисла вечная облачная завеса. Глядя на нас, весь Альянс единогласно постановил ввести ограничение на любое волшебство четвертого класса. Хелла оказалась единственной планетой, пострадавшей от магии.