Адриана Таш ри Эйлэнна 1 (СИ) - Страница 45

Интересно, какова вероятность протащить на Ту Сторону человека, чьи познания в некромантии ограничиваются тем, что таковая существует? Ладно, выясним по ходу дела.

Когда я задумчиво кивнула сама себе и решительно потопала к Грани, Та, Что Сильнее, пожала плечами и с жизнерадостным смехом закружилась на цыпочках, протягивая ладони вверх, навстречу снежинкам.

Выходить в родную реальность я не собиралась. Там я все равно спала в обнимку с подобием сонного духа, и проснуться раньше, чем будет разорвана связь шамана с Той Стороной, мне явно не светило.

Детей, обучающихся некромантии, первый раз за Грань обычно отводит наставник. Только вот их перед этим долго и старательно готовят — ставить щиты, не тащить силу откуда ни попадя, видеть ниточки, тянущиеся с Той Стороны к каждому человеку; заставляют привыкнуть к мысли, что смерть, по сути, совершенно обыденное происшествие, что ее не нужно ни бояться, ни пытаться понять.

Объяснять все это Фирсу некогда. Придется разбираться со всем по ходу дела — и уповать на то, что фей сумеет сдержать напор Мэтта до тех пор, пока мы не вернемся.

Один короткий взгляд сквозь чужую Грань: зеленоглазый шаман все пытался подобраться ко мне со своим бластером, но художник держал надо мной какой-то странный энергетический щит с замысловатым плетением, а Тамаз всячески мешал Джирону разобраться и со щитом, и с бывшим сослуживцем. Что ж, фею придется поднапрячься, обороняя нас обоих…

Короткое простенькое заклинание — и Фирс, не издав ни звука, начал медленно оседать на землю, заснув еще в процессе. Протащить сюда бодрствующего, увы, еще никому не удавалось.

Тамаз громко выругался и начал обходить Мэтта сбоку, метя отломанной веткой ему в шею.

А художник стал с треском прорывать Грань: времени создавать для него персональную дверь к Древу тоже не было.

Та, Что Сильнее, отвлеклась от своих танцев и подошла поближе: посмотреть, как самый грандиозный обманщик в моей жизни, окруженный пульсирующими вспышками тоненьких нитей, просачивается в наш мир, удивленно и недоверчиво распахнув глаза. Для неподготовленного человека зрелище, должно быть, оказалось действительно ошеломляющим.

Древо росло посреди ровной черноты, разбавляемой лишь пушистыми снежными вихрями да мерным сиянием бесчисленных ниточек-душ, трепещущих на ветру. Пахло смолой и озоном. Ветер выл, разрываясь о ветви, от которых во все стороны тянулись светящиеся черточки чужих жизней; но первый вопрос, заданный Фирсом, был не об этом месте, не о его силе и необычности.

— Почему тебя две? — озадачился он, безошибочно обратившись именно ко мне.

Я с легким недоумением обернулась к Той, Что Сильнее. Она беззаботно отмахнулась, не желая заморачиваться, и продолжила с нескрываемым и весьма недвусмысленным интересом изучать моего придворного художника. Пришлось честно сознаваться:

— Не знаю, — и старательно давить мысли о том, что такой ее интерес меня ужасно раздражает. Не об этом нужно сейчас думать. — Она всегда была здесь.

— И ты рассчитывала на ее помощь? — уточнил Фирс, невозмутимо снеся хищный взгляд Той, Что Сильнее. Хоть бы смутился, что ли.

— Она и помогла, — призналась я. — Но тут такая загвоздка…

Объяснить, какая именно, я не успела. Моя богиня, напрочь забыв и о проблемах, и поставленной задаче, цапнула художника за руку и целеустремленно потащила за собой — подальше от нужной ветки и от меня. Фирс удивленно хлопнул ресницами и уперся, не двигаясь с места.

— Меня что, сейчас изнасилуют? — нервно хмыкнул он, дождавшись, пока Та, Что Сильнее, с раздосадованным видом обернется — посмотреть, почему намеченная добыча еще не бежит впереди нее.

— Тебе точно нужен ответ? — уточнила я, а моя богиня обворожительно улыбнулась.

— Пожалуй, нет, — усмехнулся Фирс. Но руку на всякий случай высвободил. — Так что за загвоздка? — переспросил он, повернувшись ко мне. Та, Что Сильнее, обиженно надула губы и топнула ногой, но художник предпочел это проигнорировать, скорчив непрошибаемо спокойную рожу.

— Я не могу отрубить ветку, которая проросла через Мэтта в мир живых, — призналась я. — Дерево сразу заращивает повреждение. Мэтт говорил, что способность управлять ростом ветвей имеет каждый шаман ташиев, и я подумала, что ты сможешь помочь.

— Рубить Древо Жизни?! — вытаращился на меня Фирс. — Как тебе такое вообще в голову пришло?!

— Не мне, — пришла моя очередь надувать губы. — Ей, — я обличительно ткнула пальцем в обиженную богиню. — Ее логику объяснить… у меня не получится.

Художник скептически покосился на будущую меня — и почему-то сделал шаг в сторону. Подальше. Мы проводили его одинаково непонимающими взглядами.

— В общем, это все, конечно, очень увлекательно, но сейчас там, — я махнула рукой в сторону Грани, — Тамаз в одиночку защищает нас обоих (причем не факт, что правда обоих, а не только меня). Так что давай все-таки ты мне поможешь обрубить эту демонову ветку!

— А о тех, кто привязан к той же ветке, ты не подумала? — поинтересовался Фирс. — Ты ведь и их тоже…

— А ты присмотрись повнимательнее, — посоветовала я. — Они все оборваны. Их хозяева не просто мертвы, а уже очень давно мертвы. И я не могу гарантировать, что их убило не присутствие рядом ниточки человека, способного двигать свою ветку, как ему в голову взбредет.

Художник недовольно поморщился, но кивнул.

— Топор… — начала было я, но Фирс только отмахнулся, и под его взглядом ветвь Древа Жизни начала отмирать. Со стороны ствола тотчас потянуло холодным ветром, а вьюга взвыла так, что заложило уши.